Черная рука[СИ] - Александр Григорьев

Рожденные от первого брака сводные братья не хотели признавать сестренку. Она хоть и была любимицей Аркиза, но родила ее служанка, и никаких прав на наследство Илоиза не имела. Мать умерла в родах и, возможно, только поэтому еще не остывшие чувства графа заставили его признать дочь. И после стольких лет, он уже не жалел об этом. Дочка росла, как маленький цветочек среди сорняков. Сыновья, к большому сожалению графа, выросли повесами и эгоистами, но это были его сыновья… Дочь, же, росла веселой и доброй девочкой, с ней старый граф отдыхал душой, вкладывая максимум любви и заботы в ее воспитание.

Сыновья, конечно же, все видели и прекрасно понимали, чем могли бы закончиться их выходки, будь это в замке графа. Но уже две недели Илоиза жила в столице, а граф был дома в своих родовых землях.

— Сестренка, помниться ты хотела себе зверюшку, — хмыкнул Кевин, старший из братьев, — чем тебе не нравиться подарок, бери не стесняйся.

И толкнул вперед мальчика. Наверно ее ровесника.

— Кто это? — Собрав всю свою детскую волю в кулак, шепотом спросила девочка брата, — и почему ты называешь его зверюшкой? Это ведь мальчик…

— Ты надела браслет подчинения, — теперь иронично произнес Леной, — снять его сможет только архимаг. Поверь Илоиза, он не станет этим заниматься, — он еле сдерживал смех, — только помни, поводок очень короткий, всего четыре шага.

— Я не понимаю, Леной, — снова заплакала Илоиза, — что значит четыре шага….

— А то и значит, что зверье всегда сопровождает своих хозяев. Академия — не приют для домашних животных, он теперь повсюду будет с тобой.

— А как я буду ходить в туалет? — Спросила девочка, наивно ожидая ответа, но услышала только смех.

Братья ушли, оставив ее наедине с мальчиком.

— Кто ты, — несмело спросила Илоиза, — ты можешь говорить?

— Меня зовут Самар, госпожа, — поклонился мальчик.

— Разве на территории Академии можно иметь слуг, — произнесла девочка и задумалась, она вспомнила устав Академии.

Там было четко сказано, ученик может привести только одного питомца и никаких слуг до старших курсов. Илоиза погладила рукой браслет, подаренный братьями. Браслет и ошейник раба соединялись магическим поводком, не позволяя ученику расстаться с питомцем, вплоть до посвящения источнику. А это произойдет только через четыре года. Эта связь становилась, настолько, крепка, что разрыв поводка, в конце концов, приводил к смерти питомца. И Илоиза об этом знала…

— Простите госпожа, — несмело сказал мальчик, — но я слышал от других господ, что раб в ошейнике равен животному, и снять его нельзя до какого–то посвящения. Это грозит вам исключением из академии, — пожал он плечами, — и мне чем–то грозит…

— Ой, — закрыла ладошками лицо девочка, — а что же подумают другие…

Илоиза уже познакомилась с новыми учениками, они были примерно одного возраста: мальчишки, как всегда задиристые, девочки кто как, но Илоиза, теперь точно знала, что станет посмешищем, в глазах, как учеников, так и наставников. Жить в одной комнате с мальчиком, мыться и ходить в туалет придется в комнате… В Академии было минимум слуг и они принадлежали только старшим ученикам или Академии. Девочка бросилась к своим вещам и стала искать говорилку, а вскоре камешек удобно лег ей в руку. Когда камень нагрелся и завибрировал, Илоиза немного успокоилась. Раньше она никогда не жаловалась отцу, но теперь девочка не знала куда деться.

— Илоиза, — послышался писклявый голос, — с тобой все в порядке, доченька?

Говорилка искажала голос, перестраивая на один писклявый лад и грубый бас и детский говорок, но по построению фраз она сразу узнала отца.

— Папа, — и девочка поспешила, — братья, опять подшутили, они купили раба — мальчика, сказали у них для меня сюрприз, одели мне браслет на руку…. Теперь надомной будут все смеяться…

— Успокойся, Илоиза, что тебя напугало? — Услышала она в ответ. — В мое время многие ученики обзаводились рабами…

— Но как мне мыться и ходить в туалет?

— Ах да… — минутное молчание; снова послышался голос, — так как слуг тебе не положено, а поводок отпустить ты сможешь, только, когда сама научишься, тебе будет прислуживать служанка Леноя. Я сейчас все устрою… завтра…

Голос пропал, говорилка стала холодной, как кусочек льда. Еще раз поговорить с отцом можно только через сутки, раньше камень не отдохнет. У отца было четыре говорильных камня для связи с каждым из детей, и Илоиза немного успокоилась. Она обернулась и посмотрела на мальчишку уже с любопытством. Все же девочка в свои четырнадцать лет, уже насмотрелась на рабов и слуг в замке.

— Мне не нравиться твое имя, — уселась девочка на кровати, — я буду звать тебя Маркус, как моего младшего брата, он самый противный… Как только он пропустил такое?

— Господин встретил своего друга, — произнес мальчик.

Неожиданно Илоиза вспылила.

— Не смей ко мне обращаться без спросу!

Мальчик схватился за шею и захрипел. Илоиза испугалась и подошла ближе.

— Что с тобой? — Выкрикнула она, а отдышавшийся мальчик, снова встал, и посмотрел на нее испугано. — Ну же! Не молчи!

— Когда вы крикнули, мне сдавило шею, — показал на свободно висевший металлический ошейник мальчик, — стало нечем дышать, думал, умру…

— О-оо… — на один миг смутилась Илоиза, но затем приняла решение и озвучила его, — ну тем лучше, значит, ты будешь послушным… и мне не придется тебя наказывать.

Илоиза направилась к вещам, забывшись, она все еще продолжала сжимать говорилку, но в дверь неожиданно постучали, затем в щель просунулась голова служанки Леноя.

— Госпожа, можно…

Девочка кивнула, и девушка лет восемнадцати, вошла в комнату.

— Господин велел мне прислуживать вам. Что–то сделать?

Илоиза задумалась и указала на своего нежданного «питомца». Теперь нахмурила лоб служанка.

— Я думаю, нужно сделать перегородку, ведь вы будете мыться здесь, и еще вашего раба нужно одеть прилично, скоро начнутся занятия, в таком виде его не пустят в аудитории.

Илоиза удивленно посмотрела на девушку.

— Откуда ты это знаешь? — Нахмурилась девочка.

— Услышала от господина, — шепотом произнесла девушка и по–доброму улыбнулась, — только не говорите ему, а то меня накажут, и еще, распорядитесь принести нужные вещи через коридорного: ширму, одежду слуги, на мальчика четырнадцати лет, ночную вазу, и ванну для мытья. Я буду носить воду, пока господин на занятии, и вы всегда сможете помыться, а ночную вазу уберет коридорный.

— Спасибо, — прошептала девочка, — как тебя зовут, моя спасительница?